«СП-2» почти с самого начала своего строительства стал фактором европейской политики. Или поводом к тому, чтобы одни страны Европы выставляли претензии другим.
Российский газопровод «Северный поток — 2» практически с самого начала своего строительства стал фактором европейской политики. Ну, или поводом к тому, чтобы одни европейские государства выставляли претензии другим.
И даже несмотря на то, что строительство трубопровода практически завершено, тема «энергетической безопасности Европы» в контексте «СП-2» поднимается регулярно и максимально публично.Очень странный «институт»
На этот раз в качестве обвинителя в продвижении влияния России в Европе выступила Польша, а точнее, директор Ягеллонского института Марцин Рошковски, который заявил, что «несмотря на то, что у нас весьма похожие учебники по истории, Франция и Германия выступают примерами тех стран, которые очень плохо помнят об агрессивных действиях России». Ну и далее господин Рошковски говорит о том, что Франция все же не совсем безнадежна, поскольку «в последний момент отказалась от сделки по авианосцам», а вот с Германией, которая упорно продолжает строить «СП-2», совсем беда.
И, казалось бы, мало ли подобного рода заявлений от самого разного рода экспертов было за все годы строительства «Северного потока — 2»? Но слова господина Рошковски, если посмотреть чуть подробнее, да и сам этот персонаж, весьма показательны. Хотя бы потому, что в данном случае российский газопровод — это просто информационный повод. А на самом деле речь идет о польской программе создания на своей территории АЭС и о том, что Германия от таких инициатив вовсе не в восторге.
Здесь нужно несколько отойти от темы и рассказать, кто и что такое Марцин Рошковски и Ягеллонский институт, который он возглавляет. Дело в том, что в Польше есть Ягеллонский университет, он же Краковский, один из старейших и самых престижных как минимум в Восточной Европе. Так вот, Ягеллонский институт к этому университету не имеет никакого отношения. В строгом смысле данный институт и не институт вовсе. Это некая экспертная некоммерческая организация, которая, как сказано на ее официальном сайте, занимается «поддержкой предпринимательства и технологического развития в сфере энергетической политики, вопросами макроэкономической и промышленной политики, стратегического консалтинга, международными и социальными направлениями».
При этом на самом сайте организации найти, с кем из международных организаций сотрудничает Ягеллонский институт, как-то не удается. Но если посмотреть на управляющий состав института, то все становится значительно яснее. Дело в том, что основатель этой ассоциации Войцех Рошковски, как и его сын и нынешний глава Ягеллонского института Марцин Рошковски, имеет непосредственное отношение к Варшавской школе экономики. Да, в Польше есть своя ВШЭ. Рошковски-старший вообще был проректором этого учебного заведения.
Польская ВШЭ и энергетическая политика
И вот эта Варшавская школа максимально тесно интегрирована в международные связи, в том числе и в связи с США, например, по линии CIEE, Совета по международному образовательному обмену, — структуры с центральным филиалом как раз в Штатах, которая максимально плотно работает уже непосредственно с американским правительством по линии министерства образования и Госдепартамента.
Также польская ВШЭ работает в программе MBA по обучению будущих менеджеров и управленцев в сфере финансов, промышленности и бизнеса. Программа, понятное дело, тоже растет из Соединенных Штатов.
В общем, господин Рошковски с Америкой сотрудничают уже довольно давно. И есть мнение, что Марцин Рошковски отстаивает в случае со своими выступлениями против «СП-2» не только польские, но и американские экономические и энергетические интересы.
Дело в том, что у Польши в плане энергетической политики в последние годы все более чем интересно. Несколько лет назад эта страна взяла на себя обязательства по развитию зеленой энергетики, но по факту энергетический комплекс государства на 70% базируется на работе с бурым углем. К слову, доля российского газа в польской энергетике — всего 5%. Так что заявления политиков этой страны о том, что они должны отказаться от нашего газа, имеют под собой реальную почву. Потому что банально могут себе позволить.
Но если говорить про польский уголь, то при такой структуре энергетического комплекса эта страна в прямом смысле чадит. То есть энергокомплекс Польши является одним из самых, если не самым грязным в Европе. Какая уж тут «зеленая и возобновляемая энергия»? Однако, по данным на март 2021 года, этого самого бурого угля в Польше осталось примерно до 2035 года. Как минимум в центральной части страны.
И поэтому на 2026 год Правительство Польши запланировало строительство двух АЭС на шесть энергоблоков, которые должны заработать к 2040 году. И все было бы хорошо, но тут вмешалась Германия.
«Мирный атом» раздора
Дело в том, что в ЕС сейчас действительно озабочены переориентированием на экологически чистую энергию. И, кстати, газ — один из видов такого более или менее экологичного топлива. Но Польше газ, а уж тем более российский, не нужен, в том числе и по политическим соображениям. А вот Германия ранее отказалась от строительства на своей территории АЭС. И по оценкам германских «зеленых», польские атомные станции могут стать причиной большой беды для ФРГ в случае аварии.
Речь идет о том, что польские АЭС будут расположены всего в паре сотен километров от германской границы. И в случае чего более 1,8 миллиона немцев могут получить критическую дозу радиационного облучения. Особенно интенсивному радиационному заражению в случае аварии подвергнутся районы Берлина и Гамбурга.
И понятно, что немцы совершенно не в восторге от подобных перспектив, поэтому всячески давят на Польшу, устраивая проверки, совещания и организовывая разного рода «многосторонние экологические комиссии».
Между тем еще в прошлом году Польша заключила с США соглашение «в области расширения, модернизации и развития ядерной энергетической программы», которое предполагает закупку Варшавой американского оборудования на 18 миллиардов долларов. Соглашение было заключено еще при администрации Дональда Трампа, но и в администрации Байдена, похоже, никто не собирается пересматривать этот договор. Деньги-то довольно неплохие, к тому же 18 миллиардов на оборудование — это только начало, поскольку дальше речь пойдет об обслуживании этих шести энергоблоков на двух АЭС. А энергетическое присутствие США в Европе — это один из стратегических приоритетов Штатов в рамках их энергетической политики.
В общем, Польша — за, Америка — за, а вот Германия — нет. И поэтому, естественно, понадобился такой эксперт в делах энергетики, как Рошковски, который своим заявлением по «СП-2» намекает ФРГ, что это государство само в рамках своих энергетических проектов как-то политически «неблагонадежно». По сути, во всей риторике господина Рошковски между строк читается очень простой посыл: «отстаньте от нашего проекта АЭС, а то вы тут сами со «злыми русскими» слишком уж тесно дружите, и мы вам об этом не устанем напоминать».
И если говорить с сугубо политической точки зрения, то заявление главы Ягеллонского института — это что-то новенькое в европейской публичной политике. Фактически Россия и «СП-2» теперь стали выступать как фактор реализации некоторыми европейскими государствами сугубо своих национальных экономических интересов. А вы говорите, «Россия ушла из политического поля Европы». Как раз наоборот, Россия и ее проекты — это, похоже, теперь обязательный фон для публичной риторики европейских политиков и экспертов.
Впрочем, это все сугубо внутриевропейские дела и проблемы. Здесь же, раз уж речь все равно зашла про «Северный поток — 2», стоит напомнить, что наш газопровод на сегодняшний день завершен на 97% и даже самые яростные его противники признают, что в итоге он будет запущен, поскольку это строительство уже не остановить.
Свежие комментарии