Забрать нельзя оставить: готова ли Европа вернуть из Сирии «своих» террористов ИГИЛ

Жены и дети террористов ИГИЛ стали настоящей головной болью для властей их родных стран: их нельзя вернуть, поскольку они могут быть опасны, и нельзя оставить на чужбине, поскольку там они могут стать еще опасней.

Бельгия выиграла апелляцию по делу о репатриации двух жен боевиков террористической группировки «Исламское государство» (запрещена в России).

Ранее суд обязал государство принять на родине двух гражданок Бельгии и шестерых их детей, рожденных от членов террористической группировки.

В настоящее время Татьяна Вьеландт и Бухра Абдуаллал находятся в лагере беженцев «Аль-Хул» на северо-востоке Сирии вместе с десятками тысяч жен и детей террористов ИГ, которые бежали из разгромленного «халифата». Условия в лагере тяжелые, и многие «жены ИГИЛ», которым повезло уцелеть в то время, когда ИГИЛ рушился под ударами сирийских и курдских сил, хотят теперь вернуться на родину.

В ходе первых заседаний судья настаивал, что Бельгия обязана принять обратно женщин, осужденных за участие в террористической группировке — однако Минюст Бельгии настаивает, что государство имеет право вернуть только детей, которые не могут нести ответственности за преступления их родителей. Апелляционный суд в среду, 27 февраля, решил, что власти Бельгии «не обязаны как-либо способствовать репатриации» жен террористов, сообщает Straits Times.

Напомним, в середине февраля президент США Дональд Трамп сделал заявление, добавившее головной боли европейским политикам: глава Белого дома призвал страны Евросоюза «забрать себе» около 800 террористов ИГ европейского происхождения, чтобы затем судить их в соответствии с законами родных стран.

«Альтернатива не очень приятна, и состоит в том, что мы вынуждены будем их отпустить», — пригрозил президент США.

Забрать нельзя оставить

Для европейских властей заявление Трампа стало очень неприятным уколом. Они вынуждены выбирать из двух в равной степени неприятных альтернатив — либо опытные террористы окажутся в Европе, пусть и под контролем правоохранителей, либо боевики с европейским гражданством могут оказаться на свободе на Ближнем Востоке, откуда они могут попасть в любую точку мира и вернуться к преступной деятельности. Кроме того, европейские власти не могут позволить, чтобы этих террористов ИГ судила Сирия — ведь в этом случае европейским гражданам грозит смертная казнь на чужбине, что вызовет шквал неодобрения на родине. Таким образом, европейские политики оказываются под ударом общественного мнения в любом случае.

Между тем курды из «Демократических сил Сирии» (SDF), которые занимаются охраной захваченных в плен террористов «Исламского государства» и поддержанием существования лагерей беженцев, где находятся жены и дети террористов, считают своих пленников «бомбой с часовым механизмом». При первом удобном случае они попытаются сбежать и присоединиться к тем «спящим ячейкам» ИГ, которые до сих пор существуют во многих сирийских городах на контролируемой SDF территории. Отпускать боевиков, как пригрозил Трамп, курды не собираются, однако настаивают, чтобы европейские страны признали «своих» и забрали их.

Прошло уже две недели после того как Трамп сделал свое заявление, однако власти стран Запада пока не смогли выработать единую позицию по вопросу репатриации и суда над террористами ИГ. Общее количество иностранцев, воевавших за «Исламское государство», оценивается примерно в 40-45 тысяч человек; около двух тысяч из них смогли вернуться, и больше всего — в Великобританию.

Дания первой заявила о том, что не намерена возвращать своих граждан, воевавших за ИГ — по мнению представителей сразу трех крупнейших датских партий, «боевики давно потеряли датское гражданство» из-за своих действий.

«Они одни из самых опасных людей в мире, и мы не хотим, чтобы они возвращались», — заявил представитель Либеральной партии Майкл Йенсен.

Схожую позицию заняла и Канада: по словам министра общественной безопасности Ральфа Гудэля, в Сирии попросту опасно находиться канадским дипломатическим работникам, участие которых необходимо для процедуры репатриации, — поэтому проще оставить все «как есть». Гудэль подчеркнул, что «граждане Канады имеют право вернуться, но власти Канады не обязаны всех пускать».

Вопрос возвращения жен и детей боевиков ИГИЛ очень серьезно воспринимают во Франции и Бельгии: из этих стран уехало в Сирию и Ирак чрезвычайно большое количество боевиков и «сочувствующих». В случае их возвращения власти опасаются всплеска радикализации: даже сидя в тюрьме, боевики ИГ могут «заражать» сокамерников экстремистской идеологией. Изначально власти Франции хотели, чтобы боевиков ИГ судили в Сирии и Ираке; позже стало ясно, что после объявленного выхода сил США из Сирии боевики, оказавшиеся в плену у курдов, могут «всплыть» где угодно.

«Мы сделали выбор — мы предпочитаем контроль, то есть возвращение [их] во Францию», — заявила министр юстиции Николь Беллубэ.

А вот гражданам Великобритании «повезло» подробно рассмотреть молодую «жену ИГИЛ». Находясь в лагере для беженцев, британская гражданка Шамима Бегум рассказала корреспонденту Times, что беременна и хотела бы вернуться домой. Из Великобритании Бегум уехала в 15-летнем возрасте, чтобы стать женой боевика.

Британцы с возмущением осознали, что жена боевика совершенно не раскаивается и ни о чем не жалеет — ее не впечатлили ни средневековые казни, в которых участвовал ее муж, ни массовые убийства, которые совершало ИГ, и даже имя своему ребенку она выбрала в честь средневекового мусульманского полководца, известного своей беспощадностью к евреям. Министр внутренних дел Великобритании Саджид Джавид заявил, что намерен лишить Шамиму гражданства и выслать в Бангладеш, откуда в Британию приехала ее семья. Но Бангладеш также отказал жене террориста ИГИЛ во въезде — она по рождению является гражданкой Великобритании и не может быть лишена единственного гражданства.

«Эту фанатически глупую молодую женщину, — писал британский Daily Telegraph, — ни при каких обстоятельствах не следует впускать в Великобританию, — и это сейчас, наверное, единственное, в чем полностью согласны жители нашего разъединенного Соединенного Королевства».

Россия как пример грамотной работы

Вопрос о возвращении боевиков ИГ с российским гражданством, а равно и их жен и детей, в России стоит столь же остро: количество российских «вдов ИГИЛ» в Сирии может достигать нескольких тысяч, а вместе с ними находятся тысячи детей, прижитых от террористов.

«Мы на связи с людьми, которые находятся там. Проводник, который вывозил россиянок в безопасное место, мне сказал, что только в Идлибе находятся 7 тыс. российских вдов. Среди них с Северного Кавказа — 3-3,5 тыс. женщин. И у каждой до 4-5 детей», — рассказала в конце прошлого года член совета при главе Чечни по правам человека Хеда Саратова.

Темой возвращения жен и детей боевиков ИГ из Сирии плотно занимается глава Чечни Рамзан Кадыров, которому удалось добиться возвращения десятков женщин и детей из Сирии и Ирака. В то же время директор ФСБ Александр Бортников отметил, что возвращение жен и детей террористов по гуманитарным каналам может представлять собой серьезную опасность.

«Не является секретом, что указанная категория лиц все чаще используется главарями МТО в качестве вербовщиков, террористов-смертников либо исполнителей терактов, а также связников», — подчеркнул Бортников.

Невозможно позволить женам и даже детям террористов просто так вернуться в родные страны, уверен доцент РЭУ им. Г. В. Плеханова, член экспертного совета «Офицеры России» Александр Перенджиев — в большинстве своем они прошли полную идеологическую обработку, последствия которой могут давать о себе знать еще долгое время. По мнению эксперта, прежде чем решать судьбу этих людей, необходимо дать правовую оценку их деяниям.

«Надо понимать, что это действительно люди, которые несут угрозу национальной безопасности, что они по своей сути являются весьма опасными экстремистами», — предупредил Перенджиев.

Несмотря на то, что такое решение вряд ли будет популярным, людей, которые прошли «школу ИГИЛ» следует по крайней мере на некоторое время изолировать от общества, считает собеседник Федерального агентства новостей.

«Я не говорю в данном случае о тюрьме — однако необходимо выработать форму изоляции. На месте законодателей я бы подумал о каких-то формах поселения для этих людей, местах, где они должны будут находиться под контролем. Обеспечить им мирный труд, снабдить их всем необходимым — здесь не о наказании все же идет речь, просто если признано, что они опасны, то их нужно изолировать, — заявил эксперт. — Если мы все же можем их перевоспитать, если они начинают показывать признаки благонадежности, можно со временем облегчить им режим. Этим людям надо дать шанс вернуться к нормальной жизни — это гуманный подход, нельзя на них просто поставить крест».

Перенджиев предположил, что судьбой бывших членов ИГИЛ должна заниматься не ФСИН, а какие-то другие службы — возможно, на уровне министерства юстиции. При этом эксперт ФАН выступил категорически против практики лишения гражданства за террористические преступления.

«Нельзя выдавать граждан России другим государствам, даже в случае совершения террористических преступлений. Это был бы отрицательный прецедент. Я исхожу из того, что с гражданами России должны обращаться по российским законам, и осуждены террористы должны быть российским законом, — подчеркнул эксперт. — Если бы в России были задержаны граждане Сирии — то мы бы их экстрадировали».

Необходимо, по словам Перенджиева, поставить дело так, чтобы все граждане России, задержанные за рубежом по обвинению в террористических преступлениях, были отправлены на суд в Россию, а задержанные в РФ иностранные террористы отправлялись бы к себе на родину.

«Я хотел бы вновь подчеркнуть, что я очень сильно критиковал предложение лишать гражданства осужденных за террористическую деятельность. Я подчеркиваю: это глупость. Лишив его гражданства, мы лишаем себя возможности преследовать его в уголовном порядке по нашим законам и требовать экстрадиции. Лишив террористов гражданства, мы не сможем их впоследствии осудить и привлечь, — подчеркнул Александр Перенджиев. — Если мы пойдем по этому пути, мы сами себя лишим возможности уголовного преследования, а всех террористов будем вынуждены раздавать другим странам, а сами судить не будем. Это будет подрывать престиж государства, а эффективность антитеррористической политики снизится в разы».