Профессор МГУ: погоня за публикациями в западных научных журналах подрывает нацбезопасность РФ

Вардан Багдасарян выступил за отказ от системы рейтингования ученых в западных научных изданиях.

Профессор кафедры государственной политики МГУ имени М.В. Ломоносова Вардан Багдасарян выступил за отказ от системы рейтингования ученых в западных научных изданиях.

По словам политолога, сегодня для России нет места в научно-исторических изданиях.

Например, в журнале «16 век» ученые не нашли ни слова об эпохе Ивана Грозного.

«Неинтересно, или позиция российских историков идет вразрез с образом Ивана Грозного, — говорит он. — Или есть рейтинговый журнал «Зеркало». Исторический, культорологический. Там фактически нет публикаций о России. Когда высокорейтинговые ученые публикуются в западных журналах и занимают в России более высокие позиции, а те, кто не публиковался — менее рейтинговые — это подрыв национальной безопасности страны».

В России на первые позиции выходят ученые, научные школы, которые апеллируют к западному пониманию политологии и истории. Такая система, по его словам, тормозит развитие гуманитарной науки, и ее нужно сломать.

«Такая иерархия навязывается как нечто само собой разумеющееся. Понятно, что политические процессы и то, что мы наблюдали в январе в наших городах — это такие закладки, которые приходят через такое выстраивание под западный центризм российской науки», — считает эксперт.

Государство должно требовать от ученых решения конкретных задач, а не устанавливать для них единую систему рейтингования, заявил Вардан Багдасарян.

«В научном сообществе об этом говорят все, даже те, кто вынужден внедрять и требовать наукометрические отчеты. Когда-то это было введено, и теперь пойти на отмену системы очень сложно. Однако политические вызовы, которые можно оценить как холодную войну, (между Россией и Западом — прим. ФАН) требуют отказа от системных стереотипов».

Декан факультета истории, политологии и права Московского государственного областного университета привел в пример то, как СССР удалось добиться прорыва в науке и образовании в послевоенные годы прошлого века.

«В это время происходила «борьба с безродным космополитизмом». Там, конечно, были перегибы, но позиция такая: чем советская наука и советские ученые хуже? Почему они должны подверстываться под авторитеты Запада? И эта борьба не стала препятствием для реализации наших великих прорывов в 40–50 годы. Напротив, она стала фактором развития наших собственных школ».