Турция превратила жителей Идлиба в живой щит для террористов «Аль-Каиды»*

Террористы не желают терять остатки своего живого щита и опасаются, что гуманитарные коридоры открываются в преддверии нового наступления САА.

Десятки тысяч мирных жителей остаются заперты на территории идлибской зоны деэскалации вместе с боевиками «Тахрир аш-Шам» и союзных группировок, которые блокировали гуманитарный коридор «Абу-Духур», открытый властями Сирии в сотрудничестве с Минобороны РФ.

Террористы вновь — как это было в Восточной Гуте и Восточном Алеппо — используют мирных жителей в качестве живого щита и не допускают выхода беженцев с территории, где ведутся боевые действия.

Гумкоридоры на границе идлибской зоны деэскалации были открыты в мае 2019 года, когда на севере Хамы шло ожесточенное противостояние между САА и террористами. Постоянные обмены огневыми ударами ставили под угрозу безопасность мирных жителей. Многие из них бежали из зоны боевых действий, боевики игнорировали их проблемы. Гумкоридоры «Абу-Духур» и «Суран» на востоке и юге зоны деэскалации стали для жителей Идлиба шансом выйти в безопасные районы в Алеппо и Хаме и не переживать все ужасы боевых действий.

Характерно, что главарь «Тахрир аш-Шам» Абу Мухаммад аль-Джулани, давний агент запрещенной в РФ международной террористической группировки «Аль-Каида», и подконтрольное террористам «правительство национального спасения» ничего не сделали, чтобы помочь беженцам. Боевики использовали страдания беженцев, укрывающихся под оливковыми деревьями от летнего зноя, в пропагандистских целях, но ничего не сделали, чтобы помочь женщинам и детям. В обличительном послании, записанном отколовшимся полевым командиром «Тахрир аш-Шам», террорист Абу Абд аль-Ашдаа обвинил Джулани в полном безразличии к страданиям беженцев. Бандиты-джихадисты обирали местных коммерсантов «на нужды сирийской революции», но все деньги шли в карман Джулани и членам его семьи.

На подчиненной территории связанные с «Аль-Каидой» (запрещена в РФ) боевики создали систему подчинения, политических преследований и выколачивания денег из мирного населения. Людей, несогласных с Джулани, и даже лояльных «Тахрир аш-Шам» медиаактивистов, убирали даже за неудобные вопросы о финансовых делах группировки. Именно так пропал ярый сторонник боевиков Ахмед Раххаль — медиаактивист посмел распространить в Интернете видеообращение Аль-Ашдаа — и уже через несколько часов был схвачен и увезен в неизвестном направлении, как и другие активисты, похищенные громилами из «тайной полиции» Джулани. Сам обличитель Аль-Ашдаа не избежал их участи — боевики «Тахрир аш-Шам» схватили его в собственном бункере на севере провинции.

Турция так и не смогла выполнить обязательства, взятые на себя в ходе прошлогоднего саммита в Сочи. Террористы «Ан-Нусры» давно уже взяли под контроль и радикализовали остальные группировки в Идлибе, поэтому теперь отделить «умеренную оппозицию» (которой покровительствует Турция) от «неумеренной» (с которой Турция на словах согласна бороться) будет куда сложнее.

Однако сделать это необходимо — в аппарате президента РФ Владимира Путина отметили, что именно гуманитарная составляющая будет основной российской повестки по Идлибу. Начинающийся сегодня трехсторонний саммит в Анкаре, с точки зрения Москвы, должен в первую очередь добиться сокращения страданий мирного населения в Идлибе — от способности Анкары влиять на боевиков зависит, смогут ли беженцы выбраться на безопасную территорию под контролем правительственных войск.

В противном случае, если боевикам удастся закрыть выход из Идлиба, Турцию ожидает новая волна беженцев, которые любыми способами будут стараться попасть на ее территорию.

А вот территория, освобожденная САА в ходе летнего наступления, представляет противоположный пример: сотни жителей этих мест начали возвращаться на север Хамы. Пропускной пункт «Суран», через который ранее жители бежали из мест наиболее ожесточенных боев, теперь работает в обеих направлениях. Переселенцы возвращаются в освобожденные города и села, смотрят, какой ущерб война нанесла их родным местам.

К сожалению, использование населения целых областей в качестве заложников и попытки их обмена на выгодные для себя условия стала для боевиков «классикой» гражданской войны в Сирии, считает военный эксперт, глава информационно-аналитического агентства «Кассад» Борис Рожин.

«В течение всей сирийской войны их поведение и практики не изменяются — они всегда стараются не допустить, чтобы разбежался живой щит, которым они прикрываются от ударов российской авиации. Им не выгодно находиться вне городов, без живого щита, — там по ним куда более активно работает авиация, они несут больше потерь, — отметил эксперт в интервью Федеральному агентству новостей. — В силу этого открытие гуманитарных коридоров боевики склонны рассматривать как прелюдию к новым наступательным действиям».

В целом опасения Турции небезосновательны — к настоящему времени значительную часть населения Идлиба составляют боевики и члены их семей. Они, и сочувствующие им среди населения люди при начале наступления САА бросятся штурмовать границы Турции (основная часть добровольных сторонников боевиков — сунниты с радикальным убеждениями, называющие правительство Башара Асада «сектантским» и «антиисламским» — то есть, по сути, «противостоящим салафитскому джихадизму»).

«Семьи боевиков будут пытаться прорваться в Турцию — или хотя бы в зону турецкой оккупации в треугольнике Аль-Баб — Азаз — Джераблус, где нет пока активных действий сирийской армии. Турция хочет максимально этого избежать», — отметил Борис Рожин.

Собеседник ФАН предупредил — в случае, если результаты саммита в Анкаре будут неблагоприятными для террористов, в Идлибе начнется настоящая истерика.

«Сейчас, когда наступила оперативная пауза, ситуация спокойная, — однако в случае возобновления боевых действий могут возобновиться и демонстрации с протестами и поджиганием турецких флагов и портретов Эрдогана. Тогда поток беженцев может вернуться и даже в большем объеме: продвижение САА к Маарет ан-Нуману, Серакибу, Джиср аш-Шугуру среди определенной публики вызовет серьезную панику, которая может перейти в бегство», — считает Рожин.