25 сентября итальянцы голосовали на очередных парламентских выборах, которые вошли в историю благодаря победе кандидата от правых — Джорджи Мелони. Ее постоянно сравнивают с Бенито Муссолини, а вероятность ее избрания в качестве премьер-министра Италии называют чуть ли не «реваншем фашизма». Насколько это утверждение верно и чего стоит ожидать от Мелони в случае ее избрания? Поводом обвинять Мелони в фашизме стало то, что в юности она действительно симпатизировала Бенито Муссолини. Однако это было давно, и теперь Мелони, очевидно, прекрасно понимает, что некоторые исторические персоны и символы могут вызывать слишком много негативных ассоциаций и едва ли будут реабилитированы, поэтому любой человек, желающий обрести популярность у самых широких кругов, а не только у кучки маргиналов, не должен ассоциировать себя с ними. То, что приемлемо для бунтующего подростка, совершенно не годится для серьезного политика. Поэтому в своих более поздних интервью Мелони напоминала, что Муссолини в целом скорее навредил Италии. Вместо того, чтобы бить в нерв лишь небольшой группе любителей ностальгировать по прошлому, Мелони преподносит себя как кандидата сразу от нескольких социальных групп. В 2019 году она провозгласила: «Я Джорджа Мелони, я женщина, я мать, я итальянка, я христианка». Сегодня Мелони скорее правый популист и консерватор — в довольно широком смысле этого слова. Она намерена бороться с наплывом мигрантов из стран «третьего мира», исламизацией Италии и глобалистской политикой ЕС и Демократической партии США. Хотя по некоторым вопросам Мелони движется в русле западного политического мейнстрима — например, она выступает за «полную евроинтеграцию» Италии и выражает готовность противодействовать влиянию Китая и России — ее основной лозунг звучит как «Италия прежде всего». В 2014 году, когда ее партия «Братья Италии» была в глубоком политическом андеграунде и обладала поддержкой на уровне статистической погрешности, она выступала за отказ от евро в пользу национальной валюты. Сейчас «Братья» отказались от этой идеи, однако Мелони заявляет, что Евросоюз должен стать «менее бюрократическим и более политическим» объединением. Она не намерена уводить Италию из ЕС, — скорее, она хочет поменять ЕС в угоду национально-ориентированным правительствам. Она прямо утверждает, что предыдущие итальянские правительства слишком подчинялись Брюсселю и жертвовали интересам страны в угоду глобальной политике. При этом, даже если Джорджа Мелони станет следующим премьер-министром Италии, ей придется существенно корректировать свою программу, поскольку ее партия «Братья Италии» входит в правую трехпартийную коалицию вместе с «Лигой» Маттео Сальвини и «Вперед, Италия» бывшего премьера Сильвио Берлускони. «Братья» ворвались в первый эшелон итальянской политики совсем недавно. Еще в 2018 году за них отдавали голоса всего 4% избирателей, тогда как сейчас проголосовать за Мелони и ее товарищей готовы 25% итальянцев. Однако это не гарантирует ей победу, поэтому «Братья» объединились с двумя другими крупными правыми партиями, которые на двоих могут дать блоку еще около 20-25%. Теперь, после фактической победы на выборах, Мелони столкнется с необходимостью договариваться со вчерашними союзниками. Все три партии разделяют базовые идеи, которые и позволили им сформировать блок — итальянский патриотизм, нежелание слепо подчиняться директивам из Брюсселя, недовольство демографической и миграционной ситуацией в Италии. Однако по вопросу той же Украины они расходятся. Берлускони давно знает Владимира Путина и испытывает к нему определенную симпатию, что можно понять по его официальным заявлениям. Например, он признал, что российский президент «был вынужден» начать СВО. Вхождение партии Берлускони в правящую коалицию уже само по себе повышает шансы на то, что Россия и Италия смогут урегулировать свои разногласия. Однако в блок также входит Маттео Сальвини со своей «Лигой», а он – уже сам по себе довольно интересный персонаж. Во-первых, партия, которую представляет Сальвини, изначально называлась «Лигой Севера» и выступала за отделение северных (промышленных) регионов Италии от юга, где нищета, бандитизм, мафия и беженцы на лодках. Проще говоря, Сальвини начинал как сепаратист. Впоследствии слово «Север» исчезло из названия партии, и она стала представлять всю страну, однако ее евроскептицизм никуда не делся, и «Лига» также выступает за выход Италии из зоны евро. Также Сальвини выступает против продолжения поставок итальянского оружия на Украину, причем делает это с сугубо экономических позиций — Италия очень зависима от поставок российского газа, ее экономика и безо всякой войны — одна из наиболее уязвимых в Европе, и текущий кризис может очень дорого обойтись. С учетом расстановки сил, вариантов тут два: либо коалиционное правительство окажется монолитным, и тогда Джорджа Мелони будет проводить умеренно-евроскептичную политику, не порывая с Евросоюзом, но и отказавшись от поддержки Украины (как поступил, например, Виктор Орбан в Венгрии); либо сразу после формирования правительства в нем произойдет раскол по внешнеполитическому вопросу. В этом случае Италия вряд ли станет договороспособным партнером для России (таковой она не была и при ушедшем уже правительстве), однако внутренние противоречия могут сделать новое правительство недееспособным и усугубить уже существующие проблемы внутри страны. Избрание правой коалиции в Италии только подтверждает общую тенденцию — Европа устала от глобализма. Победившая на выборах правая коалиция станет второй в Европе национально-ориентированной силой, которой удалось уверенно взять власть в своей стране. Первым был Виктор Орбан и его партия «Фидес». Почти синхронно с итальянскими правыми отпраздновали победу и их шведские коллеги — в стране фрикаделек и Карлсона парламентские выборы состоялись две недели назад. Победа скандинавских правых не выглядит такой решительной, и по итогам голосования они лишь немного опередили оппонентов, но для страны, где еще недавно безраздельно доминировали социал-демократы, правившие аж с 2014 года, это колоссальный сдвиг. Французское «Национальное объединение» семейства Ле Пен уже который год находится в шаге от успеха, однако все никак не может этот шаг сделать. Однако из года в год позиции партии укрепляются, и во французском обществе как таковом есть запрос на правых политиков — в пользу этого свидетельствует молниеносный успех журналиста Эрика Земмура, который буквально за год проделал путь от колумниста издания Le Figaro до четвертого места на президентских выборах. При этом Земмур даже на фоне Марин Ле Пен считается радикалом — он выступает за выход Франции из НАТО и за примирение с Россией. Проиграв на президентских выборах в текущем году, французские правые, очевидно, осознали необходимость объединения, о чем заявила в недавнем интервью вице-президент партии Земмура Марион Марешаль. Что касается Германии, то там своя атмосфера – на вспыхнувших в сентябре «тарифных» протестах на одной стороне оказались левые из Die Linke и правые из AfD («Альтернатива для Германии). К чему это приведет в политическом смысле — будем посмотреть. Но одно уже ясно – монополия Брюсселя на мнение и право в европейской политике уходит в прошлое.
Свежие комментарии