Актеру театра, кино и телевидения, мастеру дубляжа, народному артисту РСФСР Александру Демьяненко сегодня могло бы исполниться 86 лет. Бесспорно, широкому зрителю он наиболее известен по роли Шурика в комедиях режиссера Леонида Гайдая. Как сам артист относился к этому, воплощенному на экране комедийному персонажу? Каким человеком он был вне съемочной площадки? Почему в свое время он принял решение пойти работать в театр? Об этом и многом другом в интервью ФАН рассказала актриса театра и кино, народная артистка Российской Федерации Ольга Волкова. — Насколько хорошо Вы были знакомы с Александром Демьяненко? Возможно, Вам довелось много поработать вместе? — Поработать с ним довелось мало, но общались мы много. Память у меня о нем самая светлая, самая чистая. Я была потрясена его интеллигентностью, масштабом личности. Это просто невероятно. При всей его интеллигентности и деликатности он был бесстрашен в актерских пробах. Даже удивительно, что я смогла уговорить его пойти трудиться в Государственный академический театр комедии имени Н. П. Акимова, когда я там работала. Очень смешно получилось. Там ведь расположен Елисеевский магазин. В театре пахло кофе и чем-то еще. Саша сказал: «Работать в театре, где пахнет едой, я не могу». Это была шутка, но он и вправду не был готов. Однако, в результате он пошел туда и играл блистательно. Я так рада, что спровоцировала его на это. Я видела его актерские работы, не киношные, а театральные, которые были записаны. Это был просто высший пилотаж. — Каким же человеком был этот артист в обычной жизни? — Я была у него дома и там я встретилась с Олегом Далем. Я увидела там Сашу, как невероятно тонкого человека. В нем не было заносчивости, он был очень интеллигентным. С таким интересно болтать, хоть о литературе, хоть о чем-то другом, обо всем. У него было спасающее актера чувство — самоирония. Оно избавляет от заносчивости. Помню, я была у него дома, и он читал мне какие-то свои дневники. Меня поразила глубина его внутренней жизни. Когда я узнала, что его не стало, я очень тяжело переживала эту потерю. Мы не общались все время, но бывает такое, когда человек как бы продолжает жить с тобой. Я его очень высоко ценила и видела то, чего не видели многие. Он был абсолютно нравственно чистоплотен. Когда я встретила у него дома Олега Даля, я была потрясена. Он тоже был умный, интеллигентный, тонкий человек. Повторюсь, когда я попала домой к Саше, я встретилась с совершенно другим человеком. Он не играл, а действительно был таким, очень глубоким. Книжная полка, к примеру, о многом говорит. Многие артисты развешивают свои фотографии, а лучше всего о человеке говорит библиотека. Я была поражена ею. Там не было стандартной классики, вроде того, как раньше подбирали книги по цвету корешков. — Значит, по Вашим впечатлениям. его тяготил воплощенный на экране образ Шурика? — Не только по моим. Раньше артисту давали типаж в кино и доили в этом плане. Нередко у актеров бывает обреченность на определенное амплуа, где они имели успех. В этом плане его доили. Давали играть дурачков, интеллигентных идиотов, а он был гораздо глубже и мог бы сделать очень многое. Я считаю очень страшным, тот Рубикон, за которым оказываются актеры, получив невероятный успех, славу, деньги, обожание поклонниц, а потом — пустота. Выдержать такое невероятно трудно, и он не сломался внутренне. Один только Эльдар Рязанов никогда не повторял своих актеров типажно. Очень жалко, что Саша не был в его команде: он бы его не повторял. В Саше было много мудрости, возможности сыграть и трагическую роль, и героя Антона Чехова, я даже не знаю, кого еще. Я видела эту глубину. Была такая постановка «Денискины рассказы» Там он был в дуэте с одним известным актером, и переиграл его. Я успела сказать ему об этом. То, что он пошел в театр, говорит о том, что ему было мало, он не был сыт, впечатлен своей популярностью. У него было желание двигаться дальше. Однако, это было нелегко в силу его занятости, жизни в поездах «Ленинград — Москва». Конечно, ему не хватало времени: наверное, все это его засосало. То, что он пошел в театр комедии — настоящий подвиг! — Почему же это решение Вы называете настоящим подвигом? — Это актерский подвиг! Он успешно там работал, но я этого не видела, поскольку тогда была уже в Москве. Подвиг в том, что актер выбрал не удобную стезю: ехать на санках с горки, ведь все его знают в одном амплуа. Однако, он решился делать новое. Это — подвиг! Для актера это — смелый шаг в неизвестное, с непредсказуемым результатом. Тебе не гарантируют аплодисментов, фавора, но ты принимаешь решение двигаться дальше. Кто бы еще смог так сделать! Этот театр был уже на втором, третьем плане, по популярности. Он туда пошел и работал блестяще! — Подскажите, на Ваш взгляд, какую актерскую работу Александра Демьяненко на экране можно отнести к числу наиболее интересных? —Вы знаете, я не видела очень многих фильмов с его участием. У меня бывало по два-три спектакля в день, еще я преподавала где-то: в Питере жизнь трудная, работа мало оплачивается, в отличие от Москвы. Я очень много работала: некогда было сидеть у телевизора, и нельзя было в свободное время нажать кнопку и посмотреть все в интернете. В любом случае, уверяю вас, что мое убеждение не ошибочное. Не зря я толкала его в театр. Дорого стоит это бесстрашие попробовать себя в другом качестве, в другом энергетическом пространстве. Театр — более сложная и затратная вещь, чем кино. Это слово, может быть даже лучше подходит, чем подвиг — бесстрашие: попробовать себя в новом, даже не рассчитывая, что получится. Театр — работа на износ энергетически. Все эти пробы, репетиции, а еще может не быть согласия с режиссером по направлению, в котором ты двигаешься. Результат тоже не всегда бывает адекватен тому, что ты вкладываешь. Его «неранимость» в этом плане — невероятная заслуга.
Свежие комментарии